Умом мужчину не понять - Страница 57

К оглавлению

Света собралась и домчалась за рекордное время. Вадим ждал у подъезда «Интермага».

— У тебя есть алиби на вчерашний вечер? — с места в карьер спросил он.

Света пожала плечами.

— Вскоре после того, как все от меня уехали, пришел ты. Во сколько это было?

— В восемь, а уехал я около девяти. После этого к тебе никто не заходил?

— Заходила Лана.

— Во сколько?

— В одиннадцать или пораньше.

— То есть часа два в твоем алиби пробел. Лана… с чего это вдруг ее принесло? Я начинаю ее подозревать. Кстати, она не явилась сегодня на работу под предлогом плохого самочувствия.

— Не под предлогом, а она действительно в жуткой депрессии, — объяснила Света. — Она решила расстаться с Мишкой, поскольку он якобы не любит ее по-настоящему, а любит меня. Вот из-за этого она ко мне и заходила.

— Ясно, — кивнул Вадим, заметно помрачнев.

— Я, естественно, сказала ей, что все это чушь и я к Мишке никогда не вернусь, — поспешила внести ясность Света. — А она рыдала, что она самая несчастная на свете — классический случай депрессии. Я дала ей успокаивающее… О, черт! Она не пришла на работу, так? Но по телефону хотя бы позвонила?

— Кажется, да, а что?

— Да дура я, вот что. Не надо было отдавать ей весь пузырек, а дать пару таблеток, и достаточно. Но я надеюсь, она не настолько переживает, чтобы покончить с собой? Дай-ка я ей позвоню.

Трубку сняла Ланина мама и сообщила, что дочка лежит больная и к телефону подойти не может.

— Больная? — обеспокоилась Света. — Какие симптомы?

— Плачет без конца и голова болит, — грустно откликнулась собеседница. — Я знаю, что у вас на работе снова несчастье, но она не может приехать. Я уж вашему милиционеру сказала, если надо, пускай приезжает сам.

Света согласилась, что это правильно, и облегченно вздохнула.

— Значит, Лана думает, Михаил Петрович не любит ее по-настоящему? — задумчиво повторил Вадим.

— Да. Не понимаю, с чего это ей взбрело в голову.

— Я-то как раз понимаю. Она — самостоятельная современная девица, привыкшая рассчитывать в жизни только на себя. Она гордится своею независимостью и активностью… а Михаилу Петровичу требуется прямо противоположное. Как бы она ни была сильно в него влюблена, характера не переделаешь.

— Ты хочешь сказать, я зависимая, старомодная и пассивная? — обиделась Света.

Вадим улыбнулся.

— Зачем впадать в крайности? — И тут же перевел разговор на другое. — Ты знаешь, я ведь приехал сюда специально, чтобы поговорить с Лагуновым. Только надо было сделать это вчера. Лагунов — мужик проницательный. Он и меня вычислил в два счета, и вообще… как он сам сказал, умеет слушать окружающих, а не только себя, любимого. Его странные намеки в разговоре с тобой… мне сразу показалось, он заподозрил, кто убийца.

— Тебе не показалось! — потрясенно воскликнула Света. — Он догадался, кто убийца, и этот убийца его убил. Какой мерзавец! Ладно, Витьку, тот сам напросился, но Сергея Ивановича… А Аня знает?

— Ей не могут дозвониться. Ни на домашний, ни на мобильный.

— Точно. Она поздно встает и отключает до утра все телефоны, а утро у нее начинается далеко за полдень. Боже мой, как же она теперь останется? Сергей Иванович так ее любил… Слушай, мне надо срочно к ней поехать.

— Зачем? — изумился Вадим.

— Как зачем? Рассказать ей, что случилось.

— Но зачем это делать тебе? — настаивал Силуянов. — У тебя что, своих проблем мало?

Света пожала плечами.

— При чем тут мои проблемы? А ты бы хотел, чтобы ей дозвонилась милиция и с ходу огорошила? Уж лучше я. Ох, как плохо!

— В любом случае тебя сейчас хочет видеть Родионов, — уклонился от ответа Вадим. — Идем!

Сотрудники «Интермага» толпились в холле, нервно переговариваясь. Среди них был и Мишка, утешал рыдающую на его плече Нину.

«Какой Вадим все-таки умный, — подумала Света. — Лана для Мишки слишком активна и независима, зато Нина — бальзам на его мужскую гордость». Как ни странно, эта мысль принесла некоторое успокоение. Было приятно знать, что бывший муж не мается в одиночестве, а… скажем так… находится под приглядом. Несмотря на Нинину кажущуюся пассивность, в ее способности приглядывать за понравившимся мужчиной сомнений у Светы не было.

— Родионов там, — сообщил Алеша. — Что за напасти, да? Просто не верится. Представляешь, Полинка собирается приехать! Я говорю: «Не надо, побереги себя», а она: «Нет, я должна оказать тебе моральную поддержку». Все-таки она удивительной души человек, правда?

Света сделала вид, будто приняла вопрос за риторический. Не сообщать же умиленному супругу, что удивительность его жены состоит совершенно не в том, что он предполагает, а прямо в противоположном. Наверняка она хочет посмотреть на все своими глазами из самого вульгарного любопытства.

— Светлана Николаевна! — радостно приветствовал вновь прибывшую Родионов. — А у меня для вас две новости — хорошая и плохая. С какой начать?

— С плохой, разумеется. Я и так вижу, что хорошая перевешивает. Хотя с трудом себе представляю, как при данных обстоятельствах это может произойти.

Капитан стер с лица улыбку.

— Да, вы правы. Я имел в виду не само преступление, а то, насколько оно касается вас. Плохая новость в том, что, скорее всего, убийца женщина.

— Почему? Как вы это определили? — удивилась Света.

— А вот смотрите. Сперва Лагунову нанесли удар тупым предметом по голове. Полагаю, вот этим, — Родионов указал на тяжелый магнит, на который складывали скрепки. — Потом убийца взял шнур и туго затянул на шее бесчувственного тела. Но и это не все! Тело отволокли в кладовку, обложили бумагами и подожгли. Впрочем, умер Лагунов не от ожогов, а от угара. В небольшом помещении кладовки бумаги медленно тлели, забирая последний кислород.