Умом мужчину не понять - Страница 25

Ладно, Мишка заявляется к Витьке, чтобы окончательно разобраться, что к чему. Пускай даже Витька и впрямь сам вызвал его к себе по мобильному. Они выпили виски, но, увы, не помирились, а поругались куда сильнее. Может, покушение на «Интермаг» Мишка еще смог вынести, а слушать, как оскорбляют его драгоценную Ланочку, оказался не в силах. Удивительно, как ошибаешься в людях. Света была уверена, что вызывает у Витьки легкое раздражение… а после того, как в прошлую пятницу дала ему от ворот поворот, так и не легкое… но на тебе, он единственный в «Интермаге» бросился на ее защиту! Кстати, раз у Витьки серьезный роман, чего это он вдруг пристал к Свете с ухаживаниями (если попытка без долгих экивоков залезть к тебе под платье называется ухаживанием)? Хотя ясно, спьяну. Света твердо знала, что не в его вкусе, в подобных вещах женщины не ошибаются. О господи! Оскорбила человека почем зря, а теперь он погиб. Правда, в долгу-то он не остался — не мешкая, заявил, что у Мишки есть любовница. Ну, заявил… не наврал же, а сказал чистую правду. Надо перестать на Витьку злиться, это непорядочно… а вот так и кажется, что он подстроил свою гибель нарочно, чтобы подставить бедного Мишку!

Света перевернула горячую подушку и принялась думать дальше. Итак, приятели поссорились, Мишке попалось под руку любимое ружье, и он сгоряча выстрелил. Лагунов-то прав — с точки зрения здравого смысла, речь идет не о предумышленном убийстве (оружие не было принесено с собою), а о совершенном в состоянии аффекта. Совершил — и испугался. Мишка тугодум, а тут требовалась быстрота реакции. Вместо того, чтобы замести следы, он схватил ружье и помчался домой… то есть к Свете. Но не сказал правды, а наврал, нагло используя брошенную жену в своих целях.

«Нет, — вслух произнесла Света, — он не стал бы мне врать. А стал бы, я бы почувствовала». Однако некстати прорезавшаяся логика утверждала, что обманывать жену было Мишке не в новинку, причем она, последняя идиотка, совершенно ничего не замечала. До чего неприятно ощущать себя одураченной! Так и хочется кого-нибудь побить.

Кого-нибудь в квартире не обнаружилось. Света встала, взяла из буфета тарелку, бросила на пол. Та, холера, даже не треснула. Второй раз швырять ее было совсем уж нелепо, поэтому пришлось вытащить из холодильника салат в упаковке и съесть. Салат оказался из лучших, с сыром и грибами, и немножечко утешил. Света любила навернуть ночью чего-нибудь покалорийнее… фигура позволяла. Мишке фигура не позволяла, однако он тоже любил. Опять Мишка… все мысли сворачивают на него.

Ладно, смиримся с тем, что Мишка вполне мог наврать. Побоялся признаться в убийстве и сообщил, что обнаружил Витьку уже мертвым. Ему хотелось, чтобы жена опрометью бросилась на помощь, а так было вернее. Она и бросилась. Вернула на место некстати унесенное ружье, убрала стаканы с виски. Кстати, зачем было Мишке утверждать, будто их убрал он? Нелепо. Хотя, предположим, он решил продемонстрировать, что не сваливает всю работу на нее, а и сам кое-что предпринял. Как бы там ни было, он сумел отправить Свету заметать следы, а сам, даже не дожидаясь ее возвращения (хотя прекрасно понимал, что жена подвергается опасности), поехал в частную гостиницу снять номер на ночь. Снял, вызвал к себе Лану, успевшую закупить нижнее белье посексуальнее (а что еще?), и они… Нет, они ничего не успели, помешал звонок Лагунова. А ведь Света, возвратившись от Витьки, тоже позвонила мужу. Точно, сперва звонил он, часов в шесть, и предлагал вернуться к совместной жизни. Потом он появился лично… это уже в восемь. А часов в девять он поговорил со Светой по телефону, потребовав, чтобы она ни в коем случае не выдавала, что они вечером виделись. Уверял, что отключает мобильник… а сам этого не сделал. Ясно, почему — ждал новостей. И они не замедлили появиться. Позвонил Сергей Иванович с сообщением, что Витька убит из Мишкиного ружья, а в кармане у него Мишкин платок. Да, и еще милиция нашла компрометирующие документы! Между прочим, кто объяснил им, что эти документы и впрямь для Мишки опасны? Не так-то просто разобраться во всяких там ведомостях и накладных. Просматривая бумаги из Витькиного стола, Света это четко поняла. Очевидно, что милицию осчастливил Лагунов — так же охотно, как назвал владельца носового платка. Ладно, об этом после.

Итак, Сергей Иванович звонит Мишке, а тот решает обезопасить себя еще с одного фланга. Раз жена плохо справилась с задачей уничтожения улик, авось любовница ловчее справится с созданием алиби. Мишка хочет поскорее убедить милицию в своей невиновности, поэтому не отключает мобильник, а дает капитану Родионову себя обнаружить. Лана заявляет, что была весь вечер с Мишкой, и проблема решена.

Но не тут-то было! Родионову жаль отказываться от столь подходящего подозреваемого, он опрашивает соседей, и кто-то опознает Мишкину машину. В совокупностью с кровью на ботинках — почему этот идиот не вымыл ботинки, вот Света же постирала свитер? — и с фальшивым алиби ситуация получается настолько недвусмысленной, что милиция тут же Мишку арестовывает. Убийца верно вычислен и своевременно задержан.

Что ж, особых противоречий в нарисованной картине нет. Но — противоречий нет также, если все оставить без изменения, однако предположить, что Мишка не убивал, а действительно нашел Витьку уже мертвым. Шансы тут пятьдесят на пятьдесят. Вон, и Лана того же мнения, по ней заметно… вроде и убеждена, что Мишка не виноват, однако твердой уверенности у нее нет. Ее, бедную, смущает кровь на ботинках. Свете в этом смысле легче — она знает, что муж мог побывать на месте преступления, но не совершать его. Значит, надо исходить из этого. Пятьдесят на пятьдесят… отнюдь не худший расклад. Вот если других вариантов не останется, тогда дело плохо, а пока… пока о самом грустном думать не стоит.